Часто участники сессий сообщают, что переживания такой силы и интенсивности в жизни им не встречались. (Про себя этого сказать не могу: с самыми интенсивными переживаниями я встретился в жизни, в церкви, на природе).

По понятным причинам имена всех не названных участников сессий изменены.

«И в следующий момент передо мной возникла очень красивая женщина. Её красота была холодной, сама она непривычно бледна. Во мне возник страх – это была Смерть (надо сказать, что у меня давние взаимоотношения со смертью: две попытки суицида. Я не считаю себя тем, кто смог выстоять перед напором этого побуждения, во всяком случае воля моя была сломлена). Итак, передо мной появилась Смерть, хоть она и не была неприятна для меня, во мне возник страх. Я сказал ей: «Вот видишь, я тебя всё-таки боюсь.» - «Ты не меня боишься – ответила Смерть – ты боишься того, что страшнее меня.». Я понял её, мало кому это известно, но существует нечто страшнее смерти: это распад души, разрушение сложности-красоты-структуры психики. Когда это происходит на твоих глазах и вопреки твоей воле...

Правда, я считаю себя одним из немногих, знающих истинный смысл слов Иисуса Христа: «... и даже самою душу положат за ближнего своего...». Слова эти обыкновенно ошибочно трактуются, как самопожертвование (в пределе – пойти на смерть за другого), но это не разложение души – это жертва личности, жертва, которая скорее укрепляет и развивает структуру души.» (1)

«Моё состояние начало очень мягко меняться, я начал ощущать себя в потоке-эфире, удивительной, очень мягкой, всёпонимающей, очень красивой, сложной (во многом мне непонятной), любви. Нет, всё становилось понятным в тот же момент, как я его замечал. Но такие тонкости чуткости взаимоотношений просто никогда не приходили мне в голову. Эта любовь исходила из Святой Троицы. Я понял, что этот поток любви, этот эфир света и поддержки в любой момент и в любом месте всегда вокруг меня! То, что мне больше всего нужно, всегда рядом, я буквально купаюсь в нём! То, что мешает мне в любой момент ощутить, испить от этого источника любви, - моё неверие в то, что я достоин этой любви!Моё самоосуждение и уничижение не допускает и мысли о том, что я достоин чей-то любви, внимания Бога и, тем более, Его любви...»

«Я лежал крестом и был расплющен, как лист. У меня не было свободы поднять хоть пальчик над полом. Позже я вспомнил, что Даниил Андреев в «Розе Мира» похоже описывал полностью лишенным свободы и одномерным один из кругов ада, называя его, кажется, Дигм; но и в плоскости пола я не мог произвести ни одного движения. Моё ощущение времени померкло. Мне казалось, что я находился в нём вечно, я был уверен в абсолютной безысходности, ничто не могло поменяться в вечности, бессмыслены были любые усилия и надежды, казалось, не должно было существовать даже наблюдения, потому что ничто не могло измениться. Вдруг, сверху и сбоку возник луч яркого, но не слепящего и удивительно мягкого и доброго света. Ко мне спускалась женщина, я узнал её – это была Дева Мария, на согнутых руках она несла светящуюся ткань. Она накрыла меня ею – это был Покров Божей Матери. Я понял, что я всегда и навсегда защищён. (Примечание ведущего : в этот момент ситтер накрыла лежащего холонавта пуховым платком, по ощущениям холонавта свет и видение Божей Матери с Покровом происходили до того, как он был накрыт платком.). Вскоре мне стало тепло, я смог пошевелить сначало пальцем, потом и другими частями тела. Страха не было, была усталость и какое-то радостное-усталое-мудрое понимание: обойтись без страданий в нашей жизни нельзя, но всегда рядом с нами Свет и Любовь, рассеивающие любую Тьму, нужно только протянуть к ним руку.»

«Передо мной появился силуэт – существо без лица. Возник сильный страх. Я вспомнил напутственные слова ведущего: «Не страх порождён видением, но видение – страхом.» - я понял, как бороться со страхом, я сказал: «Гюльчетай, открой личико» - в тот же момент видение пропало. [Кстати, этот персонаж без лица не редкий гость переживаний, описан Толкиеном во «Властелине Колец» под именем Назгул, и у меня ассоциируется с частью себя – с желаниями, потребностями (восприятием каких-то своих качеств столь негативно) столь подавленными и неприемлемыми для личности, что вытесненный образ подвержен операции – у него стёрто лицо, его невозможно узнать, чудовищно (страшно) признаться себе, что и это есть во мне. – Примечание ведущего]»

«Я попала в абсолютную темноту и увидела две жёлтые точки, которые превратились в два глаза. Я слегка испугалась, но тут вспомнилось, как ведущий рассказывал про «Гюльчетай, покажи личико», и сказала глазам: «Покажись, кто ты?». Передо мной возникла прекрасная, грациозная чёрная пантера, она стала мурлыкать и тереться об меня. Это было вовсе не страшно, но приятно, я почесала её за ухом. Она отходила от меня, опять появлялась в темноте в виде глаз, но мне не было ни капельки страшно. Мне кажется, она хотела что-то мне сообщить... Что во мне есть такие силы... Никогда бы не подумала, что у меня есть что-то общее с пантерой.»

«... И вдруг я понял, что последние полгода тщусь совместить в рисунке три вещи:
-Могущество, Первопричину всех сил, Тепло и Любовь Солнца;
-Красоту Цветка;
-Cвятость Креста.»

«А мой опыт оказался совершенно неудачным, я не покидала зал и не видела ничего такого, о чём говорили другие. Всё время дыхания я находилась здесь и видела всех присутствующих.». Ведущий: «Как же вы их видели, если всё время лежали с закрытыми глазами?» - «Да я лежала с закрытыми глазами, но всё время ощущала всех, кто в зале... – И тех, кто был скрыт колонной? - ... Да, я видела всех, как бы сверху, видела, как кто двигается и ощущала переживания того, на кого смотрела... (Спохватываясь) но я всё время была в зале, у меня не было никаких красочных видений...» В кругу улыбки, лёгкий смех, реплика: «Да, у Наташи ничего не было...» (интонационно подразумевая: «А мне такого не дано.»). Рассказчица только сейчас понимает, что встретилась с неординарным переживанием, смеётся, как бы разряжая какое-то напряжение в себе, очевидно, понимая, что с нами ничего не случается лишь в рамках и трафаретах того, что мы ожидаем, потому что фиксация внимания на ожидаемом не позволяет нам замечать то чудесное, что с нами происходит.

«Я оказался под потолком и в углу заметил два существа, это были безвременно ушедшие мои самые близкие и любимые люди. Они сказали мне: «полетим с нами, мы покажем, где мы сейчас живём.» Вдруг я заметил, что вместо лиц у них что-то расплывчатое, во мне возник то ли страх, то ли сомнение. Но тут из другого угла ко мне медленно подлетел шар в белом ореоле, чуть похожий на твою седую голову. Он сказал: «Ты не видишь их лица, потому что там, где они сейчас живут, у них другой облик.» Я перестал бояться и двинулся за ними. Впереди летел шар. Сначала мы оказались в длинном тёмном туннеле, потом вылетели в прекрасный мир. Там было два солнца... Ландшафт неописуемой красоты... ... Там были такие краски! Нет, это невозможно передать... Это такая красота!».

Я сам беру начало в Ничего,

Я сам стремлюсь к нему, как в пропасть –

Пропасть, исчезнуть, сгинуть без следа,

Забыться в сне без сновидений.

Рыдать и выть,

Скулить звериным скулом,

Забыв про всё, не веря в Ничего.

Где нет Любви,

Там счастьем стал Забвенья лик

И призрак смерти, темноты, абсурда.

И воя звук в тиши окаменел,

И выплеснулась жуткая громада –

Гранит недвижимый, перетекавший в форму

Ужаса. Иль подвига?

Луч темноты (бывает ли такое?)

Из глаз сверкнул. Но вою подчинясь,

Как подчиняется Ничто всё смертное,

Вдруг сгинул, в ярости бессилья изменяясь.

Мягчея, извиваясь и струясь

Змеёй испуганной, сдавившейся, бегущей...

И «с жаждой мести»... Без ли… Всё равно.

Но поздно… Это там, где время...

А там, где нет...

«... Сначала я была в полном сознании и максимально мобилизовалась для работы с собой. (В тишине призвала близкое для меня божество – Таро – Мать всех Будд.) Через некоторое время ощутила вибрации во всём теле, как будто сквозь руки, кончики пальцев во всё тело втекает ток высокого напряжения, тело вибрирует; вдруг ощутила, что могу пощупать музыку руками, кончики пальцев стали чувствительными и это ощущение приятно, я протянула руки в сторону источника звука и уловила, что наслаждаюсь музыкой через руки, всем телом, через кожу; открыла глаза, подняла правую руку, чтобы пощупать левую – не дрожит ли. Нет, дрожь была внутренней.

Нарастает музыкальный темп: шаманские ритмы, колдовство вековечного леса, голоса зверей в джунглях, ощутила себя лесным зверем, наполненным жизнью, радостью, силой. Кем-то кошачьим, может быть, леопардом, может пантерой. Мой выдох звучит как мурлыканье или рычание, в радости прорвалась – ощутила себя частью Матери-Природы, частью Леса. Я сильна, здорова и гармонична, и едина со всей Земной Жизнью и Духами Природы. Шаманские ритмы и голоса Природы сменяют звуки моего любимого композитора Вангелиса. Первые музыкальные аккорды вызывают в сознании картины войны, агрессии и победы (при этом ум совершенно чист, хоть я и нахожусь в глубоком трансе, но нахожусь здесь и сейчас, при этом тело исчезло, лёгкие вибрации рождают ощущение невесомости, я как бы растворена в окружающем пространстве). В сознании всплыла реальная война в Ираке. Вопли и злость жертв. Но... Я люблю эту войну. Одновременно ощутила возмущение всех пацифистов... Я одновременно и жертва и палач. Во мне одновременно звучат и фанфары победы и крик протеста и всёохватывающее огромное сочувствие ко всем, кто втянут в эту войну.

Всё запуталось, но внезапно полыхнуло космическим взрывом, как праздничная иллюминация. Это освободило мой голос. Мой сострадательно-возмущённый крик через слёзы превращается в легкомысленный смех. Счастливый смех, полное слияние с чем-то невыразимо огромным. Я – Божественная Любовь, я соединилась с Ним, стала Его составной частью. Мои руки тянутся к этим божествам (Жизни, Смерти, Космосу), обнимая и ластясь, изливая своё согласие всему, что происходит с нами. К сожалению, это только жалкие и блеклые слова в сравнении с тем огромным чувством внутреннего покоя, Божественного Счастья и Порядка в мире. Это можно только пережить, но не рассказать, это переживание наполнено невыразимым счастьем и огромной силою. Пережитые мною «звёздные часы» реальности – рождение ребёнка, экстаз в руках любимого человека, ощущение успеха от хорошо проделанной работы, даже близко не стоит к этому ощущению счастья, которое испытываю в этот момент – 30 секунд, или 15 минут, или вечность – ощущение времени пропало.

Волны бравурной, ликующей музыки постепенно затихают, звучит колыбельная песня. Прихожу в себя и отдыхаю после процесса. Вновь и вновь вызываю в памяти ума и сердца момент экстаза. Покой, нежность, защищённость; мягкая музыка гладит и убаюкивает. Рождаются слёзы, как эхо от клича агрессии и борьбы, прорыва к свободе. В сознании счастливые слова: «Ты опять нашла мать и отца – Любовь. Ты нашла себя, вернулась в обьятья Творца – связь восстановлена. Ты теперь знаешь, что он всегда с тобой – вы едины.»

Журнал «Дзиедниекс» («Целитель») 11/179 июнь 2003, стр. 8 – 10, Гунта Бриеде «Свободный Полёт или Опыт Холонавтки».

(1) Этому переживанию мне кажется адекватной только описанная во «Властелине Колец» Толкиена битва Гэндальфа с Балрогом (примечание ведущего).